Сила раскола и сила исцеления — одна и та же жизненная личная сила. Раскол — это способ выжить, применённый в тех обстоятельствах. Удобный тогда, неудобный сегодня. Исцеление — новый способ выжить при изменившихся обстоятельствах. Сила выживания, приведшая к расколу, теперь инициирует воссоединение. Всё ради него — ради выживания. Два разных
С системных позиций не важен способ, важен результат. Для результата нет разницы — взрослый контейнирует эмоции ребёнка, или наоборот. Если это даёт системе возможность выжить, то по отношению к результату всё правильно. Понятно, что вроде бы разумнее взрослым помогать детям осваивать этот мир, усиливать их для будущей взрослой жизни… По
Когда один человек делает дело, а другой приходит его критиковать – то кто из них более нуждающийся? Чья потребность голоднее? Конечно человека критикующего. Это ему зудит, болит, неймётся. Его потребность кричит, подрывает человека изнутри.Он дёргает делающего, в надежде утолить этот внутренний крик. Глубинный, младенческий, горестный: «Мама, не так! Мне плохо,
О любви к себе. Недовольство собою мы выносим из детства. Полюбить себя — значит стать самому себе хорошим ребёнком. Найти в себе ребёнка — нуждающегося, несовершенного — и признать хорошим. Психологи часто пишут, что взрослость, это когда сам себе мама. Добрая, заботливая. Но чтоб стать этой любящей мамой, прежде всего
Угроза карательной психо-помощи в обществе жива до тех пор, пока живы идеи о возможности насильственного исцеления личности. А они вполне себя здравствуют в психологических теориях, находя отражение в практике. Примитивное вуду от специалиста-палача: «Негативные эмоции достаточно безопасно слить (“канализировать” – так сейчас принято говорить ) и ок», «Монстра нарисовали? Картинку
Психо-симптом всплывает не обязательно по причине (в связи с) новыми обстоятельствами во вне. Хотя мы и пробуем часто отыскать эту связь с чем-то внешним. Иногда это происходит потому, что накопились ресурсы для его прочтения. Ну, как бы всю жизнь живу с этим и вроде бы не замечала раньше, что тут помеха.
Есть иллюзия распространённая, что людей лечит метод, инструмент. Удобная такая иллюзия, за которую удобно прятаться маленьким врачевателям. Чтоб не брать ответственности. «Ну, если не помогло, то я не причём. Я хороший, это инструмент плох. Или — я хороший, инструмент хороший – клиент плох». Действительное целительство без игр становится возможным
Место раскола саднит. Оно не может воспринять нейтральность среды как нейтральность. Мы знаем как быть, вращаясь в «треугольнике». Мы часто не знаем как просто быть. Собою. Отдельно. Мир агрессивен? Или я болезненна к миру? Я смогу остановить вращение треугольника в себе — рядом с Другим — только если
Непопулярная у меня тема — по следам событий в ленте писать — но всё же… Встретила тут я в ленте один холивар. Потом репост холивара. Потом репост репоста. Пошла читать. Ссылку не даю их и так много в сети – не хочу разжигать, предлагаю подумать. История там сложилась из того,
Обострённое чувство справедливости порождается невозможностью компенсировать несправедливость по отношению к нам в прошлом. Спасать сильнее всего хочется тому, кто когда-то не был спасён. Понять что-то — тому, кто страдал не понимая. Лучшая мотивация — сильная боль. Помните, да? — про палку острую для осликов, которую стимулом называли? Любое «обострённое» чем-то стимулировано. И вот