Должен ли хороший психотерапевт быть многознающим?
/Размышления в сторону «чем нужно обладать для успешной психологической практики», где «успешность» – не громкое имя, а мастерство./
По моим представлениям, роль эксперта хороша лишь в узком аспекте знания о развитии человеческой личности. Вот чтоб знать «что и как» и в какое время.
Но это базовая грамотность для психолога, практически азбука. Для терапии таких знаний недостаточно. Ведь терапевту нужно не столько знать – как оно обычно в норме, сколько уметь обходиться с реальной ситуацией. Прикасаться к тому, что пошло не так, и уметь искать пути компенсировать, обходиться с ущербом лучшим образом, исходя из уникальной истории жизни клиента.
Уметь быть полезным как целитель – это не про знания. Это про навыки.
Обладание знаниями даёт возможность для написания неплохих психологических статей – а, как показывает жизнь, если добавить к этим знаниям навыки продаж, можно организовать хороший доход на реализации инфо-продуктов. Но, чаще всего, специалисты с известными именами не очень готовы к терапевтическому ведению клиентов.
Пишу, опираясь на свой опыт – я часто экспериментирую в пси пространстве: встретив в сети «вкусные» психологические тексты, знакомлюсь со специалистом как клиент, можно сказать – пробую коллег на вкус. Но, увы, порою очень красивое в текстах, «никакое» в работе. Так что на сегодня мой вывод такой – знать и уметь красиво описать – не равно уметь работать с переживаниями реальных людей.
Что собственно известные авторы и дают понять уже через ценник. У некоторых он выглядит скорее как заградительный манёвр – «ходите на мои семинары или покупайте вебинары, а для индивидуальной работы ищите других психологов».
Поэтому, если вы знаете, что ваш опыт содержит непеработанную боль, не ищите «знающих» (лекции, тренинги, вебинары, статьи – этим лучше восполнять нехватку знаний), а ищите практиков, «умеющих». И пусть они не блещут шикарными текстами. Время вспомнить – вам нужен не писатель, а психотерапевт!
А что с навыками? Считается, что одним из ключевых навыков терапевта является навык слушания. Это вызывает удивление малознакомых с психологией людей: «Какой смысл в слушании от психолога, если я подруге могу бесплатно свои проблемы пересказать?»
Если бы подруга умела слушать так, как это делает психолог – стоило бы платить ей, думаю.)) Но даже сам психолог, когда он/она друг/подруга – не использует профессиональные приёмы. Это сложно и слишком утомительно. Потому и дорого, что затратно, и только на отдельное время можно такие умения включать.
Навыки психологов варьируются от освоенных в процессе обучения методов и плюсуются к их индивидуальным качествам. Да, личные качества очень значимы в работе специалиста. Способность психолога принять их и встроить в свою работу высокоценна и приходит, чаще, только в личной терапии.
Собственно, это и отличает Мастера. Когда, познав кучу разного имеющегося в арсенале помогающих практик, он переплавляет освоенное в свой индивидуальный стиль работы. Ох, как это прекрасно – то, что случается, если целитель работает не методом, а собою целиком! Высокое искусство.
А знаете, как страшно встретиться с клиентом не в формате методов, собою? Когда ты, за многое данное учителями, уже держалась, по многим мосткам ходила и многие приёмы опробовала… Но имеешь дерзость признать, что тебе
н е д о с т а т о ч н о.
Что для тебя эти все мостки (прекрасные и реально полезные), всё же про несвободу. Про чужие, пусть и очень красивые одежды на твоём теле. Про иллюзию встречи. И решаешься однажды пойти в работу
с о б о й. С голыми руками, беззащитным и безоружным.
Да, конечно же, в случае чего, ты быстро вспомнишь, что у тебя есть освоенные алгоритмы и инструменты наготове. Но войти не в шлеме и латах методов – а просто так, собою, с готовностью творчества – это всегда риск.
Но этим отличаются, на мой взгляд, самые красивые психотерапевтические истории исцеления. Через живое. И мастера, практикующие такой путь, вызывают уважение своей смелостью.
Исцеление начинается уже с того, что задаётся пример обнаженного прикосновения к истории другого. Другой, он ведь такой же – у страдающего точно нет никаких инструментов.
Он голой кожей касался и знает эту боль напрямую. И ему страшно идти в неё. Временами он даже готов перекинуть эту задачу на целителя. Но это е г о задача.
А я могу придать ему уверенности только примером. И я раздеваюсь перед его омутом и даю его душе ощутить мою беззащитность. И мы идём. Я плачу от его слов, и сжимаюсь от боли вместе с ним. Сначала так. Вход – через уязвимость…
Да, это тоже навык. И к знаниям он не относится.) Не ищите знающих, ищите способных отправиться с вами на встречу боли.