Из детских сказок известно, что для спасения добрых молодцев, истерзанных злыми драконами, целители использовали живую и мёртвую воды. Мёртвая вода собирает отдельные части в структуру, живая — вдыхает жизнь. Разные флаконы, но важны оба. В психотерапии всё так же. Понимание психотерапевтических процессов, умение видеть (что из чего состоит, чего не
Должна ли терапия приносить облегчение? Разная она бывает. Бывает как лейкопластырь, а бывает как вскрытие или сращивание переломов. Разнятся и специалисты. Те, что освоили первую помощь, скажут вам, что обязательно должно стать легко. И с сессии вы должны всегда уйти повеселевшим и с меньшим количеством боли. А те, что освоили
Болит не то, что мы пережили, а то, что мы никак не можем пережить. Что-то, что уже произошло. Событие уже случилось. И мы уже имеем свои мысли, чувства и ощущения в связи с ним. Но отказываясь согласиться с действительно ощущаемыми сигналами, мы не принимаем их. Удерживаем за дверью. Остающийся без
Требования к окружающим о выслушивании нашего мнения, попытка вынудить другого согласиться с нами — признаки того, что мы сами своё мнение не выдерживаем. *** Мнение — это отношение, отношение — это чувства. Дискуссии и обсуждения необходимы нам на этапе познания своих чувств. Тому, кто познаёт. А дальше — нужно уметь своё
«Мы о разном» — волшебная фраза-маркер, проявляющая основную цель коммуникации. Там, где возникает несогласие, мы просто всегда о разном — о разных гранях одного и того же явления. Когда мы хотим найти понимание, мы можем остановиться и занырнуть своим вниманием чуть глубже плоскости возникшего напряжения. Нащупав общую в обеих точках
*** Хороший ребёночек — ребёночек, который слушается старших и не проявляет своей воли. Ибо «мал еще маме указывать». Входя в любую новую систему мы автоматически — дети. Слушайся старших, изучай обстановку и не свети своими правами из прошлых систем. Здесь этого не любят. Будешь умничать — или подзатыльником на место
Задавая другому вопрос, рискуешь получить ответ. Если бы правда, которую мы хотим получить, была лёгкой, мы бы не спрашивали. Мы бы просто открывались ей, и она была бы для нас очевидной. Но если правда трудна, мы поначалу выбираем её не знать. А потом находим того, кто согласен нести ответ. Открывая
Реально измениться и «не потерять лица» не получится. Старое «лицо» сползает вместе с привычными напряжениями. Отпуская напряжение, теряешь привычный образ. Трансформация возможна когда есть внутренняя готовность утраты.
Длительная терапия вовсе не похожа на отдых в доме у любящей бабушки, забравшей нас на каникулы. На сон в надёжных объятьях не похожа. Жизнь во время психотерапии, скорее уж напоминает неспешно, но тяжело бурлящий котёл. Где поднимаются со дна, чтоб испустить свой «бульк», глубинные болотные залежи. А терапевт тут —
«Мы ищем в психотерапевте идеальную маму» — слыша это выражение, многие решают, что и должны её там найти. Потому и терапевт подбирается по принципу личного идеального образа. Терпеливый, внимательный, сочувствующий… Как раз такая «мама», которую уже искали в неудавшихся отношениях с друзьями, партнёрами, и, в первую очередь, с самой мамой.